– Нет, я так не могу, вы все-таки подскажите.

– Тогда купите мисочку. Она у нас барыня, супчик ест только из той, что в цветочек, второе из плошечки в горошек, молочко-водичку пьет из голубенькой, а вот для тортика посуды нет.

– Крыська, ты такая эстетка? – захохотал Семен.

– Мы еще вытираемся исключительно влажными салфеточками, а если предложишь сухую, полчаса будет дуться. Главное, целыми днями гойдает со своим спецназом по помойкам и подвалам, а как домой является, так сразу аристократкой становится. И в кого она такая пошла, не знаю, – вздохнула Гелена.

Веселов пил утренний кофе и поглядывал на жену, – Анечка, ты чего не в настроении, что-то случилось?

– Нет, просто погода противная. Все серое, унылое, и какое-то безнадежное, хорошо хоть туман поднялся. Не люблю я позднюю осень. Гелька вчера куксилась, как бы не заболела.

– А это что за явление? – улыбнулся генерал. Анна обернулась и увидела Крысю с Арни. Следом за ними в кухню влетел Проша и закричал, – в туалет пора, дверь заперта.

– О Господи! – воскликнула Анна Сергеевна, – Андрей отправляй малышню на улицу, я к Гелечке. Подругу она застала стонущей в постели. – Что? Опять спина?

– Да. Ни встать, ни повернуться. И Варина растирка закончилась. Котику с Крысей открой дверь.

– Не волнуйся, Андрей их уже выпустил. Врача вызвать?

– Не надо, лучше найди медсестру, она пару-тройку уколов сделает, и я буду в порядке. У меня в аптечке все есть: одноразовые шприцы, ампулы с лекарством, пузырек со спиртом.

– Аня, что с Гелей? – вошел в спальню Веселов.

– Поясницу застудила. Три года назад у нее было воспаление седалищного нерва, вот и дает знать болячка. Андрей, может, позвонишь Батурину, пусть пришлет медсестру, ей укол надо сделать.

– Гелечка, тебя, как обычно колют? – спросил генерал.

– Внутримышечно.

– Очень хорошо, я сам тебе в задницу сделаю укол.

– Да ни в жизнь, и ни за что на свете.

– Не волнуйся, у меня легкая рука.

– Не-е-т, я стесняюсь.

– Гелька, не морочь голову, все попы одинаковые, только у одних побольше, а у других поменьше.

– Может, моя особенная.

– Разве что для твоего Жана, – засмеялся Веселов. – Аня, дай ей телефон, по-моему, это он звонит. Геля схватила мобильник и закричала, – вот что вы делаете, что творите.

– Успокойся, слегка оголили, лучше поговори со своим французом, – откликнулась подруга.

– Жаник, – жалобно произнесла Гелена Казимировна.

– Что случилось, почему у моей девочки такой голос? – раздалось в трубке.

– Я немножко заболела, а Аня с Андреем над моим телом издеваются, и он собирается меня уколоть.

– Геленька, в какое место?

– В ягодицу.

– А что это такое?

– По-русски попа.

– Ни в коем случае не разрешай, не показывай свое роскошное тело, я сам прилечу и буду тебя лечить, – засмеялся Жан.

– Ты опоздал, Жаник, он уже сделал укольчик.

– Тебе было больно?

– Кажется, нет.

– Андрей, пошли, это надолго, – улыбнулась Анна Сергеевна. За дверью спальни стояли собачка и кот, на голове которого сидел попугай. – Не волнуйтесь, с Гелечкой все в порядке, – сказала она. – Я сейчас мужа провожу на службу и вас покормлю. И не подслушивайте, она со своим Жаном разговаривает. Крыся оскалилась, Арни мяукнул, а Проша пробормотал, – ура, Геля ожила. Я переживал, очень страдал.

Через некоторое время Анна зашла к подруге.

– Ну, как ты?

– Хорошо, даже есть захотелось. Только не вздумай меня кормить в постели.

– Ладно, сейчас приготовлю завтрак, помогу умыться и перебраться на кухню.

– Подруга, я даже не знала, что Андрей умеет делать уколы, уплетая омлет с беконом, – произнесла Гелена Казимировна.

– На войне всему быстро учатся, – вздохнула Анна Сергеевна.

– Анька, представляешь, только у нас есть своя медсестра с генеральскими погонами, – хихикнула Гелена Казимировна. – Ой, больно, неловко повернулась.

– Рано тебе вставать, после первого укола наступило лишь временное облегчение. Я позвонила Варе, она приготовит растирку, и Федя ее сегодня привезет.

– Спасибо. Анечка, помнишь, когда мы улетали из Франции, ты мне тогда сказала одну вещь?

– Какую?

– Геля, если однажды станет скучно и грустно, ты только крикни, – срочно хочу в Париж, и твое желание сбудется.

– Хочешь туда?

– Очень. И Жан меня просил приехать.

– Тогда выздоравливай и перышко тебе в зад.

– Ань, мне одной страшновато да и скучновато будет, Жаник ведь не сможет быть со мной все время.

– Гелечка, не обижайся, мы с Андреем договорились встретить Рождество вдвоем в Париже, так что с тобой не полечу.

– Я понимаю, может, генерал отпустит со мной Алешку? Нам вместе весело. А мальчик на мир бы посмотрел, он даже в Москве еще не был.

– Хорошо, я с ним поговорю.

Анна привычно пристроила голову на плече у мужа. Они любили перед сном полежать и обсудить все, что волновало, заботило, поделиться мыслями или сомнениями. – Андрей, Гелечка хочет полететь в Париж.

– В чем проблема, пусть выздоравливает и чешет к своему Жанику, – засмеялся тот.

– Она побаивается ехать одна, просит отпустить с ней Алешку.

– Анечка, это невозможно, работы много, а он после ранения две недели в больнице пролежал, потом почти месяц в Ракитове был, где его Варя откармливала, еще и вступительные экзамены в университет сдавал. Совсем разболтался, не жирно будет?

– Андрей, ты никогда не думал о том, что вся наша жизнь состоит из работы, проблем, неприятностей, а радостей в ней так мало. Возьми Комарова, родители погибли, жил с теткой, которая вскоре умерла, и он очутился в детдоме. Потом учеба, горячие точки, два ранения, неудачный брак. Ему 36, а много ли счастья он видел? Борис начал оттаивать только после женитьбы на Наташе. А Забелин? Хоть и моложе Комарова, но успел пережить тяжелое ранение, приговор врачей, что никогда не сможет иметь детей. Максим тонкая, ранимая натура, он очень страдал и не заводил серьезных отношений с девушками. Хорошо, что встретил Алису с Васенькой, и теперь, как говорит Гелечка, Боженька вознаградил его сыночком за то, что приютил у себя двух сироток, оставшихся без крова. Никита Сомов по углам скитается, до сих пор не отойдет от развода, любит Олю Шепель, а все равно не решается на женитьбу. Да, и у нее не все так просто. Отец умер, мать инвалид, Оля бросила престижную и перспективную работу в Москве, приехала в Тригорск, чтобы за ней ухаживать. Мы до сих пор не знаем, что случилось в жизни Степана Ивановича Антонова. Почему майор Советской армии, вышедший в отставку, остался без семьи, без кола и двора. Конечно, ему повезло, что познакомился с Клавдией Ивановной, и у них все сладилось, а если бы нет? Алешка самый молодой из твоих ребят, никто не знает, как сложится его жизнь и служба, так пусть, хоть сейчас у мальчика будет больше счастливых дней. К нему же нет претензий, ты его часто хвалишь, говоришь, что он трудяга, очень способный оперативник, к тому же в отдел теперь Гриша Головкин перешел. Да после такой поездки Алешка в десять раз будет лучше работать. Муж, почему молчишь? Не согласен?